Иначе дело может дойти до катастрофы денежной реформы, которую Германия дважды пережила в этом столетии. Те, кто испытал ее на себе, запомнили это навсегда. Основной причиной того, почему прочности немецкой марки уделяется здесь такое значение, является, возможно, страх: как бы не оказаться еще раз без средств, без денег.

20 ИЮНЯ 1948 ГОДА

Собственно говоря, 20 июня 1948г была проведена не валютная реформа, а денежная. Денежная масса и товарное предложение были приведены в разумное соответствие друг с другом, поскольку до этого они все больше расходились в разные стороны. В то время в реальной жизни деньги были бесполезной бумагой, на рынке господствовал натуральный обмен.

Поэтому небольшой музей в Фульдаталь-Ротвестене - это не только дань ностальгии. Именно здесь - когда за одним из дубовых столов с 21 апреля по 8 июня 1948 года вырабатывались статуты новых денег - и было, если хотите, положено начало германскому экономическому чуду. В полной изоляции от внешнего мира германские экономические и финансовые эксперты разрабатывали проекты статутов под контролем союзников. "Деньги за голову" - так неизящно были названы сорок немецких марок, которые в результате реформы получил каждый германский гражданин. "Взятка для экономики" - такую объективную характеристику дали этому явлению экономисты.

Однако тем самым вовсе не вырисовывался облик страны с молочными реками и кисельными берегами. Хорошие деньги, гласит народная мудрость, любят, чтобы их зарабатывали. При всем желании нельзя утверждать, что в послевоенной истории немецкой марки не было никаких заблуждений, взлетов и падений.

Разумеется, для государственных бюджетов были и золотые времена. С какой бы охотой любой министр финансов вернулся к временам так называемой "башни Юлиуса". К башне в которой осенью 1956г хранилось почти 8 млрд марок и которая выросла при министре финансов Фрице Шеффере в самый разгар экономического подъема, когда на лицо было соответственно высокое позитивное сальдо торгового и платежного балансов. Для того чтобы притормозить экономический подъем, считали тогда финансовые эксперты, эмиссионный банк должен вывести деньги из обращения. Напрасные старания. В отчетном докладе Банка германских земель за 1955г - ГФБ тогда еще не было - четко говориться: "Экономический организм явно решил компенсировать сделанное ему "кровопускание" в виде высоких и не запущенных снова в оборот налогов. Многие признаки свидетельствуют о том, что сохраняющаяся сильная тенденция к использованию кредитов обусловлена "свободной наличностью" в государственных бюджетах: в определенной мере экономика берет обратно в виде кредитов то, что государство забирает у нее в виде налогов и не возвращает в виде соответствующих расходов".

Деньги - портящийся товар, считает представитель правления "Дойчебанк" Хильмар Коппер. И поскольку они - портящийся товар, то не могут долго храниться. Так, наверное, говорили себе те политики, которые после выборов в Бундестаг 1957 года с вожделением поглядывали на "башню Юлиуса". Но они не ограничивались лишь поглядыванием, а перешли также к делу. Прежде всего это относится к политикам в социальной сфере, которые, например, за счет пенсионной реформы "облегчили" башню более чем на миллиард марок, а так же увеличили субсидии сельскому хозяйству.